Деревья

[writermustwrite]

Роберт стоял, широко раскинув руки и подставив лицо тёплому ветру. Трава шуршала под его ногами, облака неторопливо проплывали над его головой.
Роберт торжествовал. Наконец-то его услышали. Его мечта сбылась.


It's such a Brutal Planet,
It's such an ugly world.
Alice Cooper - Brutal Planet


Роберт Картер казался самым обычным жителем Нью-Йорка. Здесь он родился, рос, учился, работал в течение 37 лет. И все эти 37 лет он ненавидел родной город самой искренней ненавистью.

Ненавидел он не только сам город, но всё, что в нём было: шумных, надоедливых людей, вечно гудящие машины, мусор на дорогах и непрекращающуюся суету...

Картер ненавидел свою работу, где постоянно стояло звенящее жужжание от компьютеров, телефоны то и дело заходились истерическими воплями и то и дело раздавался гул от сотен голосов и топот от двух сотен ног. Все здесь куда-то бежали, неслись, у каждого было дело, которое непременно считалось «делом первой важности.» Каждый торопился первым сдать доклад, потом написать отчёт, снова сдать доклад, снова сдать отчёт, позвонить, позвонить ещё раз и снова написать отчёт...

Улицы Роберт ненавидел ещё больше, потому что здесь люди кричали гораздо громче: кому-то надо было срочно зайти к «любимой» тётушке, другой опаздывал на «очень важное и неотложное» совещание, а кого-то ждала посылка от «старого лучшего» друга. И все бежали, бежали, крича что-то в мобильные телефоны, стараясь перекричать друг-друга и размахивая свободными руками, расталкивали всех на своём пути.

Роберт часто наблюдал за этой кашей из людей из окна офиса, потом отворачивался и рассматривал людей, бегающих по коридорам и кабинетам, и снова поворачивался к окну. Недоумение на его лице уступало место насмешке, насмешка сменялась презрением, презрение сменялось ненавистью.
«Куда же вы всё время бежите, не замечая ничего, как тараканы, куда же вы торопитесь, что же вы кричите?» - думал он - «Куда же вы так опаздываете, разве что только на собственные похороны!»

Неторопливый и необщительный по своей сути, Картер искренне не мог этого понять. Он не видел смысла во всей этой муравьиной суете и толкотне и вечном гаме. Всё это раздражало его до крайности.

Даже в собственной квартире Роберт не мог найти покоя. Настырное гудение от ненавистной техники присутствовало даже здесь, но мужчина не смел от неё избавится - мало кто из взрослых и работающих людей может позволить себе прожить без телефона, компьютера и холодильника.

С улицы до него всегда (даже если он плотно закрывал окна) доносились пронзительные гудки автомобилей и автобусов, шуршание шин и шарканье ног, по ночам к этому иногда прибавлялись песни пьяниц, крики подростков и шум драки.

Соседи, как и положено соседям, тоже не оставались в долгу - там постоянно что-то сверлили, дробили, ломали и двигали, периодически раздавался плач ребёнка (а то и сразу двух), а по выходным гремела музыка и раздавались пьяные голоса и смех гостей.

Тогда Картер нервно мерил шагами комнату и ворчал себе под нос, стараясь отвлечься. Он пробовал слушать музыку, читать книги. Иногда это помогало, иногда нет. Когда-то давно у него даже был телевизор, но там показывали совершенно тоже самое, что он привык видеть в реальной жизни - погони, насилие и шум, по-этому он выбросил его со спокойной душой.

Единственную радость ему приносила комнатная пальма, стоящая в горшке недалеко от его кровати - единственное живое существо, которое он пустил в дом. Её неподвижность и мерно покачивающиеся зелёные листья успокаивали Роберта.

Иногда, смотря на неё, Картер убеждал себя, что он почти привык и к чёртовому городу и к его чёртовым людям. Но на самом деле, как бы он не пытался, привыкнуть он не мог.

Много раз Роберт думал бросить всё и уехать. Но куда? В другой город? Нет и нет, там всё то же самое. Картер подумывал уехать в какую-нибудь богом забытую деревеньку на краю мира, где, конечно же, тоже будут люди, но их будет мало, а главное жизнь в деревнях всегда течёт медленно, тихо и предсказуемо.

Идея замечательная. Но на её воплощение требовались деньги (надо же было купить или построить дом, обзавестись хозяйством). Роберт Картер был практичным человеком и всегда заранее думал о таких вещах. Поэтому он решил потерпеть ещё немного и начал откладывать понемногу от своей небольшой зарплаты, надеясь хотя когда нибудь осуществить свою мечту.

А до тех пор Роберт спасал себя еженедельными походами в лес. Во время отпусков он даже жил там в палатке, наслаждаясь спокойствием и тишиной. Иногда он слышал шаги и голоса лесничих и грибников, но это было редко и не шло ни в какое сравнение с гомоном большого города, и Картер был этим доволен.

Обычно он часами сидел на земле и смотрел на небо. Как же завидовал он облакам, так неторопливо плывущим по небу в никуда!

Но ещё сильнее Роберт завидовал деревьям. Эти величавые и угрюмые мудрецы леса никогда никуда не торопились и никогда не позволяли себе лишних слов, а шуршащий шепот их листьев и ветвей никак нельзя было назвать раздражающим. Картер от всего сердца мечтал встать рядом и шептаться с ними, чтобы больше никуда не надо бежать, чтобы никогда больше не видеть людей. Но он знал, что такое невозможно, поэтому он просто продолжал сидеть, прислонившись к этим деревьям и представлял себе более реальные вещи, такие, как жизнь в деревне, куда он непременно сбежит - это лишь вопрос времени.

Так прошло ещё два года. А потом это свершилось.

***
There's not a single soul to talk to me,
But that's okay, I never liked them.
Alice Cooper - Last Man on Earth


Нет, Роберт Картер не уехал в деревню - то, что с ним произошло было совершенно невероятно, это превосходило даже самые смелые его ожидания.

Заснув однажды в собственной постели, он проснулся от шуршания миллиардов листьев над его головой и от травы, щекочущей его нос и щёки. Открыв глаза, он понял, что лежит на земле. Вскочив, Картер долго не мог понять, что же случилось. Вид перед ним открывался поистине фантастический - на сотни, сотни миль тянулся лес, с сотнями, тысячами деревьев самых разнообразнейших видов - от самых обычных ёлок до грациозных пальм. Луга, трава на которых была идеально зелёного цвета, небо было совершенно невероятного цвета - такой идеальной синевы Роберту видеть ещё не доводилось, а реки больше напоминали зеркало, чем воду. И, что поражало больше всего - здесь царила тишина, нет, Тишина, идеальная, блаженная Тишина, нарушаемая лишь шёпотом листьев и травы. Не было слышно даже птиц или насекомых.

Какое-то время Роберт просто стоял, не в силах поверить своему счастью. Нет, это сон, сон, иначе и быть не может! Но он не мог решиться ущипнуть себя, чтобы проверить.

Он прислушивался к этой Тишине, и готов был поклясться, что она приветствует его. Он был уверен, просто уверен в том, что он тут один, что никогда ещё здесь не ступала нога человека, здесь, в этот невероятный мир.

И Роберт побежал. Вперёд. Просто так. Он бежал, раскинув руки и крича от переполнявшего его счастья. Нет, это не сон, он был уверен в этом, он знал это! Добрая судьба сжалилась над ним и отправила его... Куда? Что это за место? И как он попал сюда? Картер задавал себе эти вопросы, но не искал на них ответа - ему было всё равно. Может быть, он умер во сне и это - его Рай, а может он проспал миллиарды лет, как Рип Ван Винкль, и проснулся сейчас, когда природа взяла своё над людьми, а может некий инопланетный разум похитил его и поместил на эту планету для одному ему известных причин, а может... Да мало ли, что может быть! Какая разница? Он здесь, вот что важно.

И Роберт Картер продолжал бежать, вопя и хохоча о восторга, как безумный. На краю поляны он остановился и застыл, с раскинутыми навстречу ветру руками и закрытыми глазами. Солнце, ветер,реки, деревья, целая Планета - и всё это для него одного! Роберт снова расхохотался, трава и деревья вторили ему радостным шуршанием, ветер ласково развевал волосы - всё праздновало вместе с ним его Одиночество.

Одиночество? Нет. Свободу!

***
I'm so happy, all alone...
Alice Cooper - This Hause is Haunted

Роберт провёл на это странной планете полтора месяца. Вернее, так ему казалось, ведь он не мог узнать точное течение времени, но это и не было важно - здесь время не имело никакого значения.

Всё это время бродил по бесконечному лесу, питаясь фруктами с деревьев. Спал он траве, любуясь звёздами.

Было ли ему скучно? Ничуть. Он развлекал себя, часами слушая шелест деревьев или журчание рек, пытался вспомнить или угадать название того или иного растения, встречающегося ему, а когда не мог, сам придумывал ему имя. Иногда он сочинял стихи и рассказы, сохраняя их в глубинах своей памяти, ведь ему было негде их записать. Возможно, кому-то это могло показаться однообразным, но Картера всё вполне устраивало. Это было то самое, о чём он мечтал всю свою жизнь. Лишь поначалу ему становилось немного грустно, когда он вспоминал свою комнатную пальму - он ведь наверняка засохнет без него. Но всё остальное было идеально.

А потом начали происходить странные вещи. Например, однажды Роберт заметил, что его кожа приобретает зеленоватый оттенок. Но он не придал этому особо значения - ничто теперь не могло его удивить. В конце концов, он всегда спал в траве, почему бы его коже не начать перекрашиваться в зелёный из-за этого? К тому же жить это ему никак не мешало, поэтому он перестал обращать на это внимание.

Но вскоре на коже Картера начали появляться странные наросты, напоминающие древесную кору. Сначала это его обеспокоило, но со временем он свыкся и с этим. Позже ему даже стало казаться, что эта кора всегда покрывала его.

Вскоре она покрыла почти всё его тело тонким слоем. Она приятно согревала и казалась Роберту роднее собственной кожи, так что временами он даже недоумевал, как мог жить без неё раньше.

Теперь Роберт ходил всё реже. Всё дольше стоял он на одном месте, сонно и задумчиво глядя вдаль. Однажды, стоя так, он услышал странное шуршание в волосах. Медленно провёл он пальцами, которые теперь всё больше напоминали тонкие веточки, по волосам - в его руке осталось несколько тяжёлых, сочно-зелёных листьев.

Картер разглядывал их с минуту, спокойно и безразлично, потом стряхнул и на землю и продолжал смотреть перед собой...

Наконец, спустя неделю, он и вовсе перестал двигаться. Ноги его срослись и пустили в землю крепкие и толстые корни. Кора на его теле стала плотной и твёрдой. Волосы окончательно превратились в листья, руки стали ветками, на них появлялись маленькие веточки и листочки.

Роберт Картер - хотя нет, уже не Роберт Картер, Victor Proposity* - вот как он называл себя теперь - принял это как должное. В конце концов, не этого ли он хотел? Он теперь почти ничего не видел и не мог ничего сказать - кора плотно обхватила его лицо - но он не нуждался в этом. Зрение ему теперь заменял слух, а говорил он с помощью шуршащих листьев. Большего ему и не требовалось.

Окружающие его деревья шелестели листьями почти так же, как и раньше, но теперь Роберт понимал смысл этого шелеста - они приветствовали своего нового соседа и брата.

* - Добившийся своего