читать дальше
Здание в точности соответствовало представлению Ксении о психиатрических лечебницах. Уныло-серое, подавляющее. На окнах-решетки. Неприветливая докторица тяжело вздохнув сняла с полки одну из разноцветных папок и выложила перед Ксенией на стол.
-Читайте.
Под тяжелым взглядом докторши Ксения открыла папку и достав несколько криво исписанных листков, приступила к прочтению.
"Я ни убивал Маму. Ана сама винавата ва всем. Кагда я радился ана сказала что я рибенок гриха и на мне пичать зла. Ана сказала что я сын сотоны и должин много малицца что бы ачистить себя".
Ксения посмотрела на докторшу. Та молча сверлила молодую женщину взглядом. Тишина становилась неловкой.
- Моя сестра была религиозным фанатиком. Баптисткой. Видимо,когда ее изнасиловали она не смогла принять факта беременности от насильника а аборт не позволяла сделать вера...
-Вы читайте,читайте...
Докторша криво усмехнулась. Ксения опустила глаза к грязному листку.
"...ана гаварила что мой атец жевет в маей душе и смотрит на мир аими глазами. Ана гаварила что я плахой мальчик и била миня што бы выбить атца из маих глаз но я был нехарошим и порчиным я гаварил ей что бы ана аставила миня в пакое но ана не слышила патамушто привыкла слышать только бога..."
-Достаточно.
Почти зло врачиха вырвала папку из рук Ксении:
-Вы хотите встретитmся с ребенком?
Ксения кивнула. Больничные коридоры были темными и узкими. В воздухе висел неприятный запах хлорки, с которой по всей видимости тут мыли полы.
-Ждите.
Ксения опустилась в кресло и стала ждать. Мысли молодой женщины метались,как птицы в голове. Забрать ребенка. Ей тут не место. Но что скажет муж? И как жить в одном доме с подобным существом?
"...я хател штобы мамачка любила миня а ана атталкивала и атталкивала птамушта йа был злом и тагда я взял ножняцы ис карзинки для шетья и бил ие штобы она поняла что кагда бьют бывает боно а атец сматрел маими глазами иму было смишно нат тем што мама умирла а йа был рат патамушто нинадо больше малиццо и патамушто папа был рятом"
-Вот ты какой у нас красавец,какой умница...
Докторица вошла в комнату, держа за руку долговязого, бессмысленно ухмыляющегося подростка лет шестнадцати.
-Ирэнка!
Ксения рванулась к девочке что бы обнять ее , но подросток тут же нырнул за спину врачихи бубня что-то маловразумительное:
-Не Эренка,нет Эренки, я мальчик, я сын дьявола...
В уголках губ девочки выступила пена.
-Ну что,забираете?
Пожилой врач ехидно смотрела на Ксению.
-Я не девочка, я мальчик,мальчик!
Ксения посмотрела на врача и не менее ехидно изогнула бровь:
-Забираю.Родная кровь не вода.
Докторица слегка смутилась:
-Интересный случай конечно. Видимо мать девочки так ненавидела насильника что перенесла эту ненависть на ребенка, а поскольку ребенок был девочкой...
-То моя бедная сестра внушила Ирэнке что она мальчик, что бы был повод сильнее ненавидеть ее.
Докторица кивнула, соглашаясь со словам Ксении и махнула рукой, мгновенно превращаясь из врача в простую, сердобольную женщину :
-Да ладно вам, с таким-то расстройством к нам многие девушки попадают, просто начинают считать себя мужчинами, говорить о себе в мужском роде, одеваться соответственно. Это излечимо, девочке очень повезло что у нее есть вы.
Ксения энергично кивнула и подхватив под руку все еще колотящуюся в судорогах ярости Ирэнку, направилась к выходу.
"...и я стукнул Ению куханным нажом патамушта толька папа может любить сваего сына нам никакие мамы н нужны ани все дуры и далжны умиреть как первое мама патамушта Ния не верила што я твой сын папошка ана абманывала миня и гаварила што я девошко а ни твой сын но я наю што ты миня любишь тока ты адин ..."