Продолжение того, что было здесь
читать дальше
- Вот, смотри! – Иэгрис протянул Тенре лист пергамента.
Тенре едва умел читать, так что смысл написанного от него ускользал. Однако он понимал, что почерк у автора очень хорош: все строки были идеально ровными, а буквы будто нанесены печатью – Тенре даже специально выискивал «А» по всему тексту, чтобы посмотреть, будут ли они различаться; но нет, рука не подвела мастера ни единожды.
Над текстом красовался рисунок – сиреневые цветки какого-то растения.
- Это чабрец, - Иэгрис протянул товарищу веточку с такими же цветками, - сравни.
Тенре посмотрел на растение, а потом снова на рисунок.
- Прям как настоящий!
- Вот! – Иэгрис забрал лист и вернул его в бронзовую обложку. – И вот это скоро сделает Сеоллу повсеместно известным. А пройдет еще лет десять, и о нём и за границами уже знать будут.
- М-да… - Тенре почесал бороду, - мастер он, ничего не скажешь.
- То-то и оно. Погано как-то выходит. Сбегаю от соперника в новую столицу и думаю: «Ну теперь-то мне раздолье!» А вот выкуси! – Иэгрис при этом стукнул ложкой о каменную печь. – Оказывается, пока я… так сказать, бдел над телом вождя, Сеолла тоже времени зря не терял.
Иэгрис снял котелок с печи, сдвинул крышку, зачерпнул поварёшкой бурлящую темною жидкость и налил её в чашку. Вся кухня тут же наполнилась кисло-сладким ароматом.
- Гадай.
Тенре подул на отвар, сделал маленький глоток и тут же принялся облизывать обожжённые губы.
- М-м… ну яблоки точно есть.
- Молодец, давай дальше.
- Хм-м… - Тенре отпил еще немного, - я не пойму: то ли смородина, то ли крыжовник.
- Так смородина или крыжовник?
Иэгрис присел за стол напротив Тенре и, прищурившись, стал смотреть на товарища.
- А… крыжовник!
- Угадал. Еще два.
- Так. Так. Сладенькое что-то. Но не малина. Нет. Ежевика?
- Верно! А последнее?
- Последнее… ну-у… слушай, ну а последнее не знаю. Я его вообще не чувствую, остальное перебивает.
- Перебивает? Прям совсем?
- Погоди… м-м... нет, четвертого вообще не ощущаю.
- Эх. Значит я напортачил. Надо было больше класть.
- Так а что это?
- А не скажу.
- Ну и не надо! – Тенре залпом допил оставшееся. – А знаешь, почему ты всё-таки лучше Сеоллы?
- Почему?
- Во-первых, потому что это ты бдел над вождём в его последние дни – а это всё ж таки что-то значит! А во-вторых, потому что это ты меня отваром угощаешь. А Сеолла не угощает.
- Ха! И ведь не поспоришь, - Иэгрис улыбнулся, делая вид, будто эти слова его ободрили. – Кстати, отвар очень бодрящий и укрепляет здоровье, даром что еще и вкусный. Хочешь, всё оставшееся тебе уступлю? Выйдет дешевле, чем на рынке. Семь медных, а?
- Э-эх, а давай!
- Сейчас, себе кружечку солью… вот так. Котелок только завтра вернуть не забудь, он мне ночью понадобится.
Лекарь и его сосед расстались в тот вечер довольными. У Иэгриса позади был тяжелый день, полный грязных ран, ушибленных суставов и простуженных глоток. Хуже всего было то, что этот день иногда затягивался на всю ночь и до самого утра – и тогда он проклинал свою жадность, из-за которой когда-то предложил всем приходить в любое время, чуть что случится. С другой стороны, тогда он еще не был особой, приближенной к вождёву двору, и действительно еще мог испытывать недостаток в деньгах. Это теперь он мог себе позволить покупать всё эту писанину своего соперника…
Сидя за столом, Иэгрис время от времени оборачивался и смотрел на обложку, сжимавшую кипу листов пергамента. Какого это – чувствовать себя будущим автором сборника, в который войдут все знания о травах, собранные их народом за сотни лет? У Иэгриса не было надежды на то, что его соперник умрет, не успев закончить свой труд: Сеолле было всего пятьдесят, и при этом он знал о сохранении здоровья и продлении жизни так много, как никто другой.
Обернувшись в очередной раз, Иэгрис понял, что уже не видит книгу – в комнате стало слишком темно. Лекарь отправился спать, мечтая только о том, чтобы посреди ночи его не разбудил стук очередного больного.
Отчасти его желание сбылось: хоть и вывел его из сна именно стук, но комната уже была залита светом, пробившимся сквозь тонкие занавески. Так ярко тут бывает только на самом рассвете. Но почему на улице так шумно? Иэгрис встал с кровати и чуть сдвинул занавеску: большими толпами жители предместий устремлялись куда-то в сторону леса, ведя с собой лошадей, коров и домашних птиц.
К тому времени, как Иэгрис оделся и вышел наружу, улицы уже опустели, и теперь на сотни шагов вокруг не было ни единой человеческой души. Но с северной стороны шел гул, и по нему было ясно, что там собрались, пожалуй, не только все жители предместий, но и вообще все жители Лгорифара. Иэгрис поспешил отправиться вслед за ними.
Невиданное столпотворение было у опушки леса: сотни, если не тысячи мужчин и женщин собрались в огромный круг, в центре которого находился огромных размеров червь. Тело его было толщиной со ствол столетнего дуба, коричневая морщинистая кожа покрыта толстой черной щетиной, а в утыканной сотнями зубов пасти могла бы поместиться целая лошадь. Какой червь был длины, сказать было нельзя: из норы торчала лишь часть его тела.
Сперва Иэгрис разинув рот разглядывал это чудище, высоко возвышавшееся над толпами людей, но быстро пришел в себя и принялся расспрашивать окружающих, выясняя, что к чему. Со слов людей выходило, что к ним с далекого юга явился Румталехо – хозяин подземелий. Червь назвался торговцем и предложил жителям Лгорифара разнообразные товары, а в качестве платы брал любых животных, которых немедленно пожирал.
Лекарь не верил ни своим глазам, ни своим ушам.
- Горожане! – звонко и благозвучно заголосил червь. – Кто желает приобрести для себя или в подарок золотой перстень с чистой печаткой? Нанесите на него родовой герб, сделайте оправу для камня – как вашей душе будет угодно!
- Отдашь за пять кур?! – выкрикнул кто-то из толпы.
- Отдам! Запросто отдам! – отвечал Румталехо.
«Невероятно! – думал Иэгрис. – Разве только этот перстень поддельный – не может же хозяин подземелий и впрямь так продешевить?»
- А за семь?! – предложил кто-то другой.
- И за семь отдам! – отвечал червь.
- А за девять?! – орал третий.
- И за девять!
Сошлись на десяти, предложенных одним из скотоводов. Он сразу же велел дочери бежать домой, обезглавить десять кур и принести их сюда вместе с головами. Дочь его, плохо умевшая считать, по ошибке умертвила двенадцать, но скотовод не сильно расстроился.
Из складок кожи Румталехо высунулась длинная жилистая рука о четырех локтях и с тремя пальцами, сжимавшими золотой перстень. Покупатель принял его из рук чудища и передал своему знакомому – судя по наряду, торговцу – который положил перстень на весы.
- Это настоящее золото! – удивленно воскликнул тот.
По-видимому, все остальные были удивлены не меньше, чем Иэгрис, – так можно было судить по начавшимся вокруг него перешептываниям.
А червь в это время приподнял своё тело над сваленными в кучу куриными тушами и головами и изрыгнул на них прозрачную вязкую жидкость, от которой перья, пух, кожа и плоть птиц немедленно начали плавиться и превращаться в густую серую кашу. Раскрыв пасть, хозяин подземелий принялся втягивать в себя эту жижу, попутно продолжая говорить – Иэгрис понял, что голос Румталехо исходил из продолговатых отверстий в голове чудовища, которые сужались и расширялись в такт его речи.
- Есть ли тот, кто желает получить гривну с шеи вождя дальних земель? Его наследник продал величайшую драгоценность своего отца, чтобы расплатиться с долгами, и теперь любой сможет стать хозяином этого произведения кузнечного искусства!
- А браслеты есть?! - крикнул толстяк, стоявший рядом с Иэгрисом.
- А кольца?!
- А пряжки?!
- Всё есть! – отвечал хозяин подземелий. – Подходите и просите, а все, чего нет с собой, я принесу завтра в это же место и в этот же час!
Многие кинулись к червю и, крича и перебивая друг друга, просили его добыть различных драгоценностей и украшений. Румталехо спрашивал их имена, называл свою цену и обещал завтра же доставить все товары. Когда просители схлынули, он осмотрел толпу и, приметив в ней богато одетого парня, обратился к нему:
- Уважаемый! Не желаешь ли приобрести серебряную заколку, какой закалывают волосы и бороды благородные воины юга?
- А на что она мне? – усмехнулся юноша. – Они ей пусть и закалывают себе волосы, а мне и так неплохо!
- Но ты же носишь красивые одежды, чтобы видно было, что ты из знатной семьи? Так почему бы не дополнить свой облик?
- А по мне разве так не видно, что я не из простых?
- Не из простых? На юге бы так не сказали. Там бы сказали, что ты, пожалуй, из гончаров. У них обученные гончарному ремеслу неплохо зарабатывают, и уж наверно могут позволить себе такие одежды.
- А какое мне дело, что они там говорят у себя на юге? Пусть говорят, что хотят, я их не услышу!
- Как же так? Получается, что ты благороден, только пока кругом твоё племя? Пока дома сидишь – все видят, что знатен. А выедешь за ворота – и вот уже и не понятно, кто ты: потомок ли храбрых воинов или гончаров сын. А случится тебе путешествовать – как дашь понять, кто ты есть?
Те, кого он обозвал «простыми», принялись потешаться над юношей, отчего тот покраснел.
- Ах так?! – выкрикнул он. – А с заколкой, значит, им всё будет понятно?
- Разумеется! Потому и предлагаю её тебе!
- Ха, а они глупы, раз такой безделушкой можно их в родовитости убедить! Так пусть подавятся, беру! Почем отдашь?
- Возьму взамен кинжал, тот, что ты прячешь в сапоге!
Юноша немало удивился. Иэгрис следил за тем, как родовитый простачок нагнулся и в самом деле вытащил из сапога тонкий кинжал, снаружи совершенно незаметный.
- А как ты узнал, что он у меня есть?
- У меня зоркие глаза!
Лекарь посмотрел на два черных круга над пастью червя, каждый из которых был размером с человеческую голову. Странно. Неужели у подземного хозяина хорошее зрение, в отличие от других подземных жителей? Или оно просто немного... особенное?
- Забирай, он твой! Наш кузнец таких безделушек дюжину за день выковать может!
Червь извлек из своего чрева серебряную заколку, украшенную самоцветами, передал её юноше, и спрятал внутри себя его кинжал. В этот раз, однако, его рука возникла не в том месте, где раньше: теперь она отросла как будто немного ближе к голове. Или это была другая рука?
- Горожане! Не желает ли кто-нибудь продать мне знание? Я хочу знать, где в этой земле можно найти такой же прекрасный город, как ваш, чтобы и там предложить свои товары!
- Нигде! – донеслось со всех сторон.
- Другого такого не найдешь!
- И не ищи!
- А второй по величине и богатству? – настаивал Румталехо.
- Вавеннорт!
- Уфтакору!
- Да какой там! Зеулог, и только он!
- Уфтакору! – повторил червь, развернувшись к тому, кто выкрикнул это название. – Я уже слышал об этом городе – причем только хорошее! Ты! – Румталехо подался телом в сторону женщины в длинной серой рубахе. – Расскажи мне об Уфтакору, а я взамен дам тебе нож с рукоятью из оленьего рога, что некогда принадлежал прославленному в своих краях охотнику!
Женщина вышла из толпы навстречу хозяину подземелий и принялась рассказывать о рыночных площадях, высоких домах, каменных стенах и башнях, плодородных землях и обширных садах, а также о людях, которые всем этим владеют. В ответ она получила тот самый нож – Иэгрис не мог издалека разглядеть, насколько он хорош, но и покупатель, и продавец, кажется, остались довольны.
Торговля продолжалась. В обмен на оружие Румталехо просил серебряных и медных монет, за украшения люди отдавали ему животных: коз, овец, лошадей и коров забивали прямо здесь же и волокли к червю, который тут же принимался их поглощать, при этом продолжая предлагать и покупать. В его чреве нашлось также несколько кружек, тарелок и кувшинов, которые он раздал тем, кто сообщил ему о других крупных городах и указал дорогу туда.
Только теперь Иэгрис обратил внимание на городских стражников, собравшихся неподалеку: они пристально следили за толпой и за хозяином подземелий, но в торговлю не вмешивались.
Народ всё прибывал. В толпе Иэгрис заметил Керида – здоровенного рыжебородого молодца, что происходил из старого воинского рода. Лекарь знал его еще до переезда в новую столицу – десять лет назад они оба жили в Уфтакору. Там Керид прославился тем, что устраивал драку в каждом кабаке, в который заходил, за что был неоднократно бит плетьми. Ходили слухи, что именно за его буйный нрав мать и сослала его в Лгорифар – она хотела жить подальше от дурной славы своего сына.
- Почтенный! – обратился Керид к червю, в то время как последний принялся поедать очередную коровью тушу. – А что ты желаешь получить за десяток перстней, дюжину браслетов и гривен, а также за длинный меч с рукоятью из кости?
- Увы, таких мечей я не имею. Но могу предложить полутороострую саблю с позолоченной рукоятью!
- А почем отдашь?
- Все вместе? Это будет совсем недешево! Можешь ли позволить себе потратить две дюжины свиней?
- С радостью отдам их, хозяин подземелий! – отвечал Керид.
- Тогда мы договоримся. Однако тебе придется подождать до завтра, так как сейчас я при себе уже почти ничего не имею. Приходи в это же место в то же время вместе с остальными – и я доставлю всё, что обещал!
Иэгрис не мог и мечтать о лучшем стечении обстоятельств. Только вчера он думал о Сеолле, как вдруг… хотя, справедливости ради, он признавал, что в последнее время думал о Сеолле каждый день. Уж наверно в один из них должно было что-то случиться. Но неужели это и впрямь оно – решение его проблемы? Ясно было одно – возможность упускать нельзя. Да и что он терял в случае неудачи, в конце концов?
Приблизившись к Румталехо вместе с несколькими другими покупателями, лекарь дождался своей очереди и заявил, что желает переговорить с торговцем шепотом, так, чтобы не слышали другие, ибо его предложение слишком ценно.
- Как интересно! – воскликнул Румталехо, с грохотом опустив своё тело на землю и повернувшись к Иэгрису боком, – так, что отверстия, через которые он говорил, оказались как раз на уровне головы лекаря.
- Ты говоришь, что прибыл с юга, – прошептал Иэгрис. – А случалось ли тебе общаться с южными травниками?
- Разумеется! С кем мне только ни доводилось встречаться – вот уж не знаю! – тихонько насвистывал червь ему в ответ. – И с травниками тоже. О, ты один из них! Я чувствую! От тебя пахнет соками сотен трав… да и грибами тоже. Ты хочешь купить растения из дальних краев? Или, быть может, знания?
- Второе. Я хочу узнать о зельях, которые можно приготовить из здешних растений, но такие, которые мало кто знает в наших краях. Мы знаем несколько десятков свойств, несколько сотен трав, грибов, телесных жидкостей животных – но этого ничтожно мал и...
- Я понял тебя. У меня есть нужные тебе знания, и я готов их продать. Я расскажу тебе всё, что знаю, за трех коров или пятнадцать свиней. Это немало, но ведь нет ничего ценнее знаний, верно? И в конце концов: скот умрет и народится заново, а знания останутся навсегда...
- Нет. Я хочу предложить тебе другую сделку. В паре сотен шагов отсюда стоит мой дом, а прямо под ним – обширный погреб с земляными стенами, - Иэгрис при этом указал рукой в нужном направлении. – Если тебе будет угрожать опасность, но ты не сможешь или не захочешь покинуть наши края, то я позволю тебе укрыться в моём доме. А взамен на право искать у меня убежища ты расскажешь мне о секретах южных травников.
- Ну и ну! – отвечал червь, немного подумав. – Не видь я, что ты порядочный человек, подумал бы, будто ты хочешь меня обдурить и получить товар за бесплатно!
- Я предлагаю тебе убежище на случай невзгод. Неужели по-твоему это ничто?
- Убежище-то оно убежище, да вот только оно у меня уже есть, и лучше моего, пожалуй, уже не придумаешь.
- Как знаешь. Я назвал свою цену. Найдешь меня, если передумаешь.
- Особо не надейся, лекарь. Не думаю, что меня это заинтересует.
Знакомые и незнакомые люди в толпе дергали Иэгриса за рукава и хлопали по плечам, просили рассказать, о чем таком они шептались с червём, что червь ему предложил и что лекарь ему ответил, но Иэгрис всем говорил, что дал клятву не сообщать ни слова из того разговора.
Вернувшись к своему дому, он встретил нескольких страждущих, которым требовалась его помощь – снова кашли, ознобы и горячка. А ведь ему еще нужно было идти сегодня за травами в лес, на болото и на берег реки, а потом и на рынок – и всё это нужно было сделать до темноты. Хорошо бы еще Тенре не забыл про котелок.
Утром следующего дня Иэгрис проснулся, вновь разбуженный шумом снаружи. Люди на улице громко что-то обсуждали, кричали, спорили, а их лошади ржали, колеса повозок скрипели, молотки стучали – грохот стоял невыносимый. Иэгрис был вынужден встать с постели, хотя и ощущал, что совсем не выспался.
Занавески он решил пока не трогать – в доме и так было настолько светло, что щипало в глазах. На кухонном столе стояли две корзины с грибами. Это означало, что прошлым вечером Иэгрис захотел прилечь ненадолго, прежде чем разобраться с ними. Что ж, значит новый день начнется с чистки грибов. А часть съедобных сразу же пойдет на завтрак.
Поскольку в печи еще оставались чуть красные угли, Иэгрис попытался поджечь о них щепочку, но мощный удар, сотрясший весь его дом, выбил деревяшку из рук лекаря. Иэгрис замер и оставался неподвижен до тех пор, пока стены не перестали скрипеть и потрескивать. В первое мгновение он даже подумал, что началось землетрясение, но события вчерашнего дня тут же всплыли в его памяти.
- Неужели сработало? – прошептал он вслух.
Засветив-таки лучину от уголька, Иэгрис спустился в погреб и тут же ощутил неуместный здесь запах гнилого мяса, смешавшийся с запахом растений.
- Ты с ними в сговоре? – прошипел Румталехо откуда-то из темноты.
- Нет, кого бы ты ни имел в виду. Добро пожаловать в моё убежище, - Иэгрис не пытался скрывать злорадства. – Что привело тебя сюда?
- Ты будто не знаешь! А если не знаешь, то догадываешься, а?
Голос у Румталехо был не тот, что вчера, - этот был куда менее приятен, его звучание напоминало пение надтреснутого горна. Зато теперь оно не было таким натужным.
Иэгрис приблизился к хозяину подземелий. Огромная голова, торчавшая из стены, обладала поистине ужасающей пастью – теперь, когда Иэгрис видел вблизи эти бесчисленные ряды серебристых зубов, его пробирала дрожь.
- Они напали на тебя? Решили, что из твоего распоротого брюха можно добыть больше золота?
- Они поплатились за это! Рыжебородый теперь останется без правой руки. А быть может загноится и вовсе сдохнет.
- Ты убил кого-то?
- Может быть. Но не больше четверых. А потом на меня набросились все, хотя и видели, кто напал первым!
- Естественно, ты же тут чужак. Или у вас поступают по-другому?
- Везде поступают по-другому! – рычал Румталехо. – Меня сто раз пытались убить, но никогда прежде толпа не бросалась на меня из-за того, что я защищался! Где это видано, чтобы жертву казнили вместо зачинщиков?!
- А почему бы не казнить? Им-то с этого что?
- А по-твоему это не глупо?
- Когда своему подонку больший почет, чем честному чужаку? Нет. Несправедливо – да, пожалуй. Но не глупо. Тебе еще повезло, что вождь наш в отъезде, не то он бы тебе объяснил, что тут было по-настоящему глупо.
Иэгрис нащупал в темноте светец и вставил в него щепку.
- Так что? Надеешься, что кто-то из них всё-таки еще хочет получить своё добро?
- А я – своё. Жаль, что я не такой смышленый, как ты, и не просчитал всего наперед. Или не сговорился с кучкой разбойников. Но давай так: предположим, что мне все равно, в сговоре ты там с кем-то или нет. Я обещал кое-что некоторым людям, а они обещали кое-что мне. Если устроишь нам обмен, то я тебе выдам всё, что ты тогда хотел. Но если сдашь меня, то я твой дом в два счета с землей сравняю.
- А это уже разговор! Только давай тогда меняться постепенно: я тебе чуть-чуть – ты мне чуть-чуть. Вот я тебе позволил в свой дом гостем войти – открой мне секрет какой-нибудь. Ну чтобы я для начала убедился, что ты хоть что-то знаешь, а то мало ли.
- Да запросто! Только ты ведь и сам наверняка много знаешь. Перечисли всё, что тебе известно, а я тебе расскажу то, чего ты не назовешь.
Иэгрис нахмурился.
- Румталехо, ты меня до сих пор за идиота держишь?
- Попробовать стоило.
- Больше не пробуй, иначе сделки не будет. Сейчас принесу книгу и зачитаю тебе первое попавшееся название, а ты мне скажешь о нём что-то, чего я не знаю.
Сверху послышался стук, а потом и крики: «Иэгрис! Иэгрис!»
- Пострадавшие мои пришли… но давай сперва договорим. Так, книга…
- Стой. Не теряй времени. Красная осока. Что о ней знаешь?
- Знаю, что она у нас водится.
- Хм, и только? Тогда слушай. Если подряд стоят две теплые поры, то у неё завязывается маленький плод-костянка. У мякоти этого плода вкус, как у семян кедровой сосны, но сильнее, и он перебивает любой другой вкус и запах, даже чесночный, не говоря об остальных.
Иэгрис присвистнул.
- И часто на юге кого-то так травят?
- Постоянно. Яд без этой костянки там готовит только последнее дурачье. Ну что?
Иэгрис выглядел озадаченным. С рождения прожив в здешних болотистых краях сорок лет, он ни разу не слышал о том, чтобы кто-то хоть как-то использовал красную осоку. Если так пойдет и дальше, то он сможет получить огромное преимущество.
- Ладно, не стану лгать – удивил. Видимо, сведущ ты в наших делах.
- И во многих других. Так что, поможешь с обменом?
«Иэгрис!» – продолжали надрываться и стучать наверху.
- Помогу. Рассказывай, с кем у тебя уговор. Сюда народ водить не буду, чтобы внимания не привлекать. Сам к ним пойду. И не проси тебе сюда скот гонять – сразу говорю, что не стану.
- Само собой. Никакого скота.
Из темноты высунулась рука, сжимавшая овальный бронзовый ларь.
- Это для бортника Номикада. Знаешь такого?
- Знаю, где бортники живут, так что найду его.
- Взамен возьмешь дуплянку.
- Пчел будешь под землей разводить?
- А это уже не твоё дело. Захочу – буду и пчел разводить.
- Мда-а… взять-то возьму, а как я её тащить буду… ну да ладно, справлюсь. Давай сюда эту штуку.
Иэгрис взял ларь и по привычке надавил большими пальцами на крышку, пытаясь её приоткрыть, но та не поддалась.
- И чтобы по поводу товара ко мне никаких вопросов, - сказал хозяин подземелий, - договорились?
- Как скажешь.
- А я тебе один задам. Если бы эти гниды не пришли меня убивать сегодня, чтобы ты сделал?
- Купил бы трех коров и привел их к тебе. Ты ведь прав: ценнее знаний ничего нет.
читать дальше
Обмен
- Вот, смотри! – Иэгрис протянул Тенре лист пергамента.
Тенре едва умел читать, так что смысл написанного от него ускользал. Однако он понимал, что почерк у автора очень хорош: все строки были идеально ровными, а буквы будто нанесены печатью – Тенре даже специально выискивал «А» по всему тексту, чтобы посмотреть, будут ли они различаться; но нет, рука не подвела мастера ни единожды.
Над текстом красовался рисунок – сиреневые цветки какого-то растения.
- Это чабрец, - Иэгрис протянул товарищу веточку с такими же цветками, - сравни.
Тенре посмотрел на растение, а потом снова на рисунок.
- Прям как настоящий!
- Вот! – Иэгрис забрал лист и вернул его в бронзовую обложку. – И вот это скоро сделает Сеоллу повсеместно известным. А пройдет еще лет десять, и о нём и за границами уже знать будут.
- М-да… - Тенре почесал бороду, - мастер он, ничего не скажешь.
- То-то и оно. Погано как-то выходит. Сбегаю от соперника в новую столицу и думаю: «Ну теперь-то мне раздолье!» А вот выкуси! – Иэгрис при этом стукнул ложкой о каменную печь. – Оказывается, пока я… так сказать, бдел над телом вождя, Сеолла тоже времени зря не терял.
Иэгрис снял котелок с печи, сдвинул крышку, зачерпнул поварёшкой бурлящую темною жидкость и налил её в чашку. Вся кухня тут же наполнилась кисло-сладким ароматом.
- Гадай.
Тенре подул на отвар, сделал маленький глоток и тут же принялся облизывать обожжённые губы.
- М-м… ну яблоки точно есть.
- Молодец, давай дальше.
- Хм-м… - Тенре отпил еще немного, - я не пойму: то ли смородина, то ли крыжовник.
- Так смородина или крыжовник?
Иэгрис присел за стол напротив Тенре и, прищурившись, стал смотреть на товарища.
- А… крыжовник!
- Угадал. Еще два.
- Так. Так. Сладенькое что-то. Но не малина. Нет. Ежевика?
- Верно! А последнее?
- Последнее… ну-у… слушай, ну а последнее не знаю. Я его вообще не чувствую, остальное перебивает.
- Перебивает? Прям совсем?
- Погоди… м-м... нет, четвертого вообще не ощущаю.
- Эх. Значит я напортачил. Надо было больше класть.
- Так а что это?
- А не скажу.
- Ну и не надо! – Тенре залпом допил оставшееся. – А знаешь, почему ты всё-таки лучше Сеоллы?
- Почему?
- Во-первых, потому что это ты бдел над вождём в его последние дни – а это всё ж таки что-то значит! А во-вторых, потому что это ты меня отваром угощаешь. А Сеолла не угощает.
- Ха! И ведь не поспоришь, - Иэгрис улыбнулся, делая вид, будто эти слова его ободрили. – Кстати, отвар очень бодрящий и укрепляет здоровье, даром что еще и вкусный. Хочешь, всё оставшееся тебе уступлю? Выйдет дешевле, чем на рынке. Семь медных, а?
- Э-эх, а давай!
- Сейчас, себе кружечку солью… вот так. Котелок только завтра вернуть не забудь, он мне ночью понадобится.
Лекарь и его сосед расстались в тот вечер довольными. У Иэгриса позади был тяжелый день, полный грязных ран, ушибленных суставов и простуженных глоток. Хуже всего было то, что этот день иногда затягивался на всю ночь и до самого утра – и тогда он проклинал свою жадность, из-за которой когда-то предложил всем приходить в любое время, чуть что случится. С другой стороны, тогда он еще не был особой, приближенной к вождёву двору, и действительно еще мог испытывать недостаток в деньгах. Это теперь он мог себе позволить покупать всё эту писанину своего соперника…
Сидя за столом, Иэгрис время от времени оборачивался и смотрел на обложку, сжимавшую кипу листов пергамента. Какого это – чувствовать себя будущим автором сборника, в который войдут все знания о травах, собранные их народом за сотни лет? У Иэгриса не было надежды на то, что его соперник умрет, не успев закончить свой труд: Сеолле было всего пятьдесят, и при этом он знал о сохранении здоровья и продлении жизни так много, как никто другой.
Обернувшись в очередной раз, Иэгрис понял, что уже не видит книгу – в комнате стало слишком темно. Лекарь отправился спать, мечтая только о том, чтобы посреди ночи его не разбудил стук очередного больного.
***
Отчасти его желание сбылось: хоть и вывел его из сна именно стук, но комната уже была залита светом, пробившимся сквозь тонкие занавески. Так ярко тут бывает только на самом рассвете. Но почему на улице так шумно? Иэгрис встал с кровати и чуть сдвинул занавеску: большими толпами жители предместий устремлялись куда-то в сторону леса, ведя с собой лошадей, коров и домашних птиц.
К тому времени, как Иэгрис оделся и вышел наружу, улицы уже опустели, и теперь на сотни шагов вокруг не было ни единой человеческой души. Но с северной стороны шел гул, и по нему было ясно, что там собрались, пожалуй, не только все жители предместий, но и вообще все жители Лгорифара. Иэгрис поспешил отправиться вслед за ними.
Невиданное столпотворение было у опушки леса: сотни, если не тысячи мужчин и женщин собрались в огромный круг, в центре которого находился огромных размеров червь. Тело его было толщиной со ствол столетнего дуба, коричневая морщинистая кожа покрыта толстой черной щетиной, а в утыканной сотнями зубов пасти могла бы поместиться целая лошадь. Какой червь был длины, сказать было нельзя: из норы торчала лишь часть его тела.
Сперва Иэгрис разинув рот разглядывал это чудище, высоко возвышавшееся над толпами людей, но быстро пришел в себя и принялся расспрашивать окружающих, выясняя, что к чему. Со слов людей выходило, что к ним с далекого юга явился Румталехо – хозяин подземелий. Червь назвался торговцем и предложил жителям Лгорифара разнообразные товары, а в качестве платы брал любых животных, которых немедленно пожирал.
Лекарь не верил ни своим глазам, ни своим ушам.
- Горожане! – звонко и благозвучно заголосил червь. – Кто желает приобрести для себя или в подарок золотой перстень с чистой печаткой? Нанесите на него родовой герб, сделайте оправу для камня – как вашей душе будет угодно!
- Отдашь за пять кур?! – выкрикнул кто-то из толпы.
- Отдам! Запросто отдам! – отвечал Румталехо.
«Невероятно! – думал Иэгрис. – Разве только этот перстень поддельный – не может же хозяин подземелий и впрямь так продешевить?»
- А за семь?! – предложил кто-то другой.
- И за семь отдам! – отвечал червь.
- А за девять?! – орал третий.
- И за девять!
Сошлись на десяти, предложенных одним из скотоводов. Он сразу же велел дочери бежать домой, обезглавить десять кур и принести их сюда вместе с головами. Дочь его, плохо умевшая считать, по ошибке умертвила двенадцать, но скотовод не сильно расстроился.
Из складок кожи Румталехо высунулась длинная жилистая рука о четырех локтях и с тремя пальцами, сжимавшими золотой перстень. Покупатель принял его из рук чудища и передал своему знакомому – судя по наряду, торговцу – который положил перстень на весы.
- Это настоящее золото! – удивленно воскликнул тот.
По-видимому, все остальные были удивлены не меньше, чем Иэгрис, – так можно было судить по начавшимся вокруг него перешептываниям.
А червь в это время приподнял своё тело над сваленными в кучу куриными тушами и головами и изрыгнул на них прозрачную вязкую жидкость, от которой перья, пух, кожа и плоть птиц немедленно начали плавиться и превращаться в густую серую кашу. Раскрыв пасть, хозяин подземелий принялся втягивать в себя эту жижу, попутно продолжая говорить – Иэгрис понял, что голос Румталехо исходил из продолговатых отверстий в голове чудовища, которые сужались и расширялись в такт его речи.
- Есть ли тот, кто желает получить гривну с шеи вождя дальних земель? Его наследник продал величайшую драгоценность своего отца, чтобы расплатиться с долгами, и теперь любой сможет стать хозяином этого произведения кузнечного искусства!
- А браслеты есть?! - крикнул толстяк, стоявший рядом с Иэгрисом.
- А кольца?!
- А пряжки?!
- Всё есть! – отвечал хозяин подземелий. – Подходите и просите, а все, чего нет с собой, я принесу завтра в это же место и в этот же час!
Многие кинулись к червю и, крича и перебивая друг друга, просили его добыть различных драгоценностей и украшений. Румталехо спрашивал их имена, называл свою цену и обещал завтра же доставить все товары. Когда просители схлынули, он осмотрел толпу и, приметив в ней богато одетого парня, обратился к нему:
- Уважаемый! Не желаешь ли приобрести серебряную заколку, какой закалывают волосы и бороды благородные воины юга?
- А на что она мне? – усмехнулся юноша. – Они ей пусть и закалывают себе волосы, а мне и так неплохо!
- Но ты же носишь красивые одежды, чтобы видно было, что ты из знатной семьи? Так почему бы не дополнить свой облик?
- А по мне разве так не видно, что я не из простых?
- Не из простых? На юге бы так не сказали. Там бы сказали, что ты, пожалуй, из гончаров. У них обученные гончарному ремеслу неплохо зарабатывают, и уж наверно могут позволить себе такие одежды.
- А какое мне дело, что они там говорят у себя на юге? Пусть говорят, что хотят, я их не услышу!
- Как же так? Получается, что ты благороден, только пока кругом твоё племя? Пока дома сидишь – все видят, что знатен. А выедешь за ворота – и вот уже и не понятно, кто ты: потомок ли храбрых воинов или гончаров сын. А случится тебе путешествовать – как дашь понять, кто ты есть?
Те, кого он обозвал «простыми», принялись потешаться над юношей, отчего тот покраснел.
- Ах так?! – выкрикнул он. – А с заколкой, значит, им всё будет понятно?
- Разумеется! Потому и предлагаю её тебе!
- Ха, а они глупы, раз такой безделушкой можно их в родовитости убедить! Так пусть подавятся, беру! Почем отдашь?
- Возьму взамен кинжал, тот, что ты прячешь в сапоге!
Юноша немало удивился. Иэгрис следил за тем, как родовитый простачок нагнулся и в самом деле вытащил из сапога тонкий кинжал, снаружи совершенно незаметный.
- А как ты узнал, что он у меня есть?
- У меня зоркие глаза!
Лекарь посмотрел на два черных круга над пастью червя, каждый из которых был размером с человеческую голову. Странно. Неужели у подземного хозяина хорошее зрение, в отличие от других подземных жителей? Или оно просто немного... особенное?
- Забирай, он твой! Наш кузнец таких безделушек дюжину за день выковать может!
Червь извлек из своего чрева серебряную заколку, украшенную самоцветами, передал её юноше, и спрятал внутри себя его кинжал. В этот раз, однако, его рука возникла не в том месте, где раньше: теперь она отросла как будто немного ближе к голове. Или это была другая рука?
- Горожане! Не желает ли кто-нибудь продать мне знание? Я хочу знать, где в этой земле можно найти такой же прекрасный город, как ваш, чтобы и там предложить свои товары!
- Нигде! – донеслось со всех сторон.
- Другого такого не найдешь!
- И не ищи!
- А второй по величине и богатству? – настаивал Румталехо.
- Вавеннорт!
- Уфтакору!
- Да какой там! Зеулог, и только он!
- Уфтакору! – повторил червь, развернувшись к тому, кто выкрикнул это название. – Я уже слышал об этом городе – причем только хорошее! Ты! – Румталехо подался телом в сторону женщины в длинной серой рубахе. – Расскажи мне об Уфтакору, а я взамен дам тебе нож с рукоятью из оленьего рога, что некогда принадлежал прославленному в своих краях охотнику!
Женщина вышла из толпы навстречу хозяину подземелий и принялась рассказывать о рыночных площадях, высоких домах, каменных стенах и башнях, плодородных землях и обширных садах, а также о людях, которые всем этим владеют. В ответ она получила тот самый нож – Иэгрис не мог издалека разглядеть, насколько он хорош, но и покупатель, и продавец, кажется, остались довольны.
Торговля продолжалась. В обмен на оружие Румталехо просил серебряных и медных монет, за украшения люди отдавали ему животных: коз, овец, лошадей и коров забивали прямо здесь же и волокли к червю, который тут же принимался их поглощать, при этом продолжая предлагать и покупать. В его чреве нашлось также несколько кружек, тарелок и кувшинов, которые он раздал тем, кто сообщил ему о других крупных городах и указал дорогу туда.
Только теперь Иэгрис обратил внимание на городских стражников, собравшихся неподалеку: они пристально следили за толпой и за хозяином подземелий, но в торговлю не вмешивались.
Народ всё прибывал. В толпе Иэгрис заметил Керида – здоровенного рыжебородого молодца, что происходил из старого воинского рода. Лекарь знал его еще до переезда в новую столицу – десять лет назад они оба жили в Уфтакору. Там Керид прославился тем, что устраивал драку в каждом кабаке, в который заходил, за что был неоднократно бит плетьми. Ходили слухи, что именно за его буйный нрав мать и сослала его в Лгорифар – она хотела жить подальше от дурной славы своего сына.
- Почтенный! – обратился Керид к червю, в то время как последний принялся поедать очередную коровью тушу. – А что ты желаешь получить за десяток перстней, дюжину браслетов и гривен, а также за длинный меч с рукоятью из кости?
- Увы, таких мечей я не имею. Но могу предложить полутороострую саблю с позолоченной рукоятью!
- А почем отдашь?
- Все вместе? Это будет совсем недешево! Можешь ли позволить себе потратить две дюжины свиней?
- С радостью отдам их, хозяин подземелий! – отвечал Керид.
- Тогда мы договоримся. Однако тебе придется подождать до завтра, так как сейчас я при себе уже почти ничего не имею. Приходи в это же место в то же время вместе с остальными – и я доставлю всё, что обещал!
Иэгрис не мог и мечтать о лучшем стечении обстоятельств. Только вчера он думал о Сеолле, как вдруг… хотя, справедливости ради, он признавал, что в последнее время думал о Сеолле каждый день. Уж наверно в один из них должно было что-то случиться. Но неужели это и впрямь оно – решение его проблемы? Ясно было одно – возможность упускать нельзя. Да и что он терял в случае неудачи, в конце концов?
Приблизившись к Румталехо вместе с несколькими другими покупателями, лекарь дождался своей очереди и заявил, что желает переговорить с торговцем шепотом, так, чтобы не слышали другие, ибо его предложение слишком ценно.
- Как интересно! – воскликнул Румталехо, с грохотом опустив своё тело на землю и повернувшись к Иэгрису боком, – так, что отверстия, через которые он говорил, оказались как раз на уровне головы лекаря.
- Ты говоришь, что прибыл с юга, – прошептал Иэгрис. – А случалось ли тебе общаться с южными травниками?
- Разумеется! С кем мне только ни доводилось встречаться – вот уж не знаю! – тихонько насвистывал червь ему в ответ. – И с травниками тоже. О, ты один из них! Я чувствую! От тебя пахнет соками сотен трав… да и грибами тоже. Ты хочешь купить растения из дальних краев? Или, быть может, знания?
- Второе. Я хочу узнать о зельях, которые можно приготовить из здешних растений, но такие, которые мало кто знает в наших краях. Мы знаем несколько десятков свойств, несколько сотен трав, грибов, телесных жидкостей животных – но этого ничтожно мал и...
- Я понял тебя. У меня есть нужные тебе знания, и я готов их продать. Я расскажу тебе всё, что знаю, за трех коров или пятнадцать свиней. Это немало, но ведь нет ничего ценнее знаний, верно? И в конце концов: скот умрет и народится заново, а знания останутся навсегда...
- Нет. Я хочу предложить тебе другую сделку. В паре сотен шагов отсюда стоит мой дом, а прямо под ним – обширный погреб с земляными стенами, - Иэгрис при этом указал рукой в нужном направлении. – Если тебе будет угрожать опасность, но ты не сможешь или не захочешь покинуть наши края, то я позволю тебе укрыться в моём доме. А взамен на право искать у меня убежища ты расскажешь мне о секретах южных травников.
- Ну и ну! – отвечал червь, немного подумав. – Не видь я, что ты порядочный человек, подумал бы, будто ты хочешь меня обдурить и получить товар за бесплатно!
- Я предлагаю тебе убежище на случай невзгод. Неужели по-твоему это ничто?
- Убежище-то оно убежище, да вот только оно у меня уже есть, и лучше моего, пожалуй, уже не придумаешь.
- Как знаешь. Я назвал свою цену. Найдешь меня, если передумаешь.
- Особо не надейся, лекарь. Не думаю, что меня это заинтересует.
Знакомые и незнакомые люди в толпе дергали Иэгриса за рукава и хлопали по плечам, просили рассказать, о чем таком они шептались с червём, что червь ему предложил и что лекарь ему ответил, но Иэгрис всем говорил, что дал клятву не сообщать ни слова из того разговора.
Вернувшись к своему дому, он встретил нескольких страждущих, которым требовалась его помощь – снова кашли, ознобы и горячка. А ведь ему еще нужно было идти сегодня за травами в лес, на болото и на берег реки, а потом и на рынок – и всё это нужно было сделать до темноты. Хорошо бы еще Тенре не забыл про котелок.
***
Утром следующего дня Иэгрис проснулся, вновь разбуженный шумом снаружи. Люди на улице громко что-то обсуждали, кричали, спорили, а их лошади ржали, колеса повозок скрипели, молотки стучали – грохот стоял невыносимый. Иэгрис был вынужден встать с постели, хотя и ощущал, что совсем не выспался.
Занавески он решил пока не трогать – в доме и так было настолько светло, что щипало в глазах. На кухонном столе стояли две корзины с грибами. Это означало, что прошлым вечером Иэгрис захотел прилечь ненадолго, прежде чем разобраться с ними. Что ж, значит новый день начнется с чистки грибов. А часть съедобных сразу же пойдет на завтрак.
Поскольку в печи еще оставались чуть красные угли, Иэгрис попытался поджечь о них щепочку, но мощный удар, сотрясший весь его дом, выбил деревяшку из рук лекаря. Иэгрис замер и оставался неподвижен до тех пор, пока стены не перестали скрипеть и потрескивать. В первое мгновение он даже подумал, что началось землетрясение, но события вчерашнего дня тут же всплыли в его памяти.
- Неужели сработало? – прошептал он вслух.
Засветив-таки лучину от уголька, Иэгрис спустился в погреб и тут же ощутил неуместный здесь запах гнилого мяса, смешавшийся с запахом растений.
- Ты с ними в сговоре? – прошипел Румталехо откуда-то из темноты.
- Нет, кого бы ты ни имел в виду. Добро пожаловать в моё убежище, - Иэгрис не пытался скрывать злорадства. – Что привело тебя сюда?
- Ты будто не знаешь! А если не знаешь, то догадываешься, а?
Голос у Румталехо был не тот, что вчера, - этот был куда менее приятен, его звучание напоминало пение надтреснутого горна. Зато теперь оно не было таким натужным.
Иэгрис приблизился к хозяину подземелий. Огромная голова, торчавшая из стены, обладала поистине ужасающей пастью – теперь, когда Иэгрис видел вблизи эти бесчисленные ряды серебристых зубов, его пробирала дрожь.
- Они напали на тебя? Решили, что из твоего распоротого брюха можно добыть больше золота?
- Они поплатились за это! Рыжебородый теперь останется без правой руки. А быть может загноится и вовсе сдохнет.
- Ты убил кого-то?
- Может быть. Но не больше четверых. А потом на меня набросились все, хотя и видели, кто напал первым!
- Естественно, ты же тут чужак. Или у вас поступают по-другому?
- Везде поступают по-другому! – рычал Румталехо. – Меня сто раз пытались убить, но никогда прежде толпа не бросалась на меня из-за того, что я защищался! Где это видано, чтобы жертву казнили вместо зачинщиков?!
- А почему бы не казнить? Им-то с этого что?
- А по-твоему это не глупо?
- Когда своему подонку больший почет, чем честному чужаку? Нет. Несправедливо – да, пожалуй. Но не глупо. Тебе еще повезло, что вождь наш в отъезде, не то он бы тебе объяснил, что тут было по-настоящему глупо.
Иэгрис нащупал в темноте светец и вставил в него щепку.
- Так что? Надеешься, что кто-то из них всё-таки еще хочет получить своё добро?
- А я – своё. Жаль, что я не такой смышленый, как ты, и не просчитал всего наперед. Или не сговорился с кучкой разбойников. Но давай так: предположим, что мне все равно, в сговоре ты там с кем-то или нет. Я обещал кое-что некоторым людям, а они обещали кое-что мне. Если устроишь нам обмен, то я тебе выдам всё, что ты тогда хотел. Но если сдашь меня, то я твой дом в два счета с землей сравняю.
- А это уже разговор! Только давай тогда меняться постепенно: я тебе чуть-чуть – ты мне чуть-чуть. Вот я тебе позволил в свой дом гостем войти – открой мне секрет какой-нибудь. Ну чтобы я для начала убедился, что ты хоть что-то знаешь, а то мало ли.
- Да запросто! Только ты ведь и сам наверняка много знаешь. Перечисли всё, что тебе известно, а я тебе расскажу то, чего ты не назовешь.
Иэгрис нахмурился.
- Румталехо, ты меня до сих пор за идиота держишь?
- Попробовать стоило.
- Больше не пробуй, иначе сделки не будет. Сейчас принесу книгу и зачитаю тебе первое попавшееся название, а ты мне скажешь о нём что-то, чего я не знаю.
Сверху послышался стук, а потом и крики: «Иэгрис! Иэгрис!»
- Пострадавшие мои пришли… но давай сперва договорим. Так, книга…
- Стой. Не теряй времени. Красная осока. Что о ней знаешь?
- Знаю, что она у нас водится.
- Хм, и только? Тогда слушай. Если подряд стоят две теплые поры, то у неё завязывается маленький плод-костянка. У мякоти этого плода вкус, как у семян кедровой сосны, но сильнее, и он перебивает любой другой вкус и запах, даже чесночный, не говоря об остальных.
Иэгрис присвистнул.
- И часто на юге кого-то так травят?
- Постоянно. Яд без этой костянки там готовит только последнее дурачье. Ну что?
Иэгрис выглядел озадаченным. С рождения прожив в здешних болотистых краях сорок лет, он ни разу не слышал о том, чтобы кто-то хоть как-то использовал красную осоку. Если так пойдет и дальше, то он сможет получить огромное преимущество.
- Ладно, не стану лгать – удивил. Видимо, сведущ ты в наших делах.
- И во многих других. Так что, поможешь с обменом?
«Иэгрис!» – продолжали надрываться и стучать наверху.
- Помогу. Рассказывай, с кем у тебя уговор. Сюда народ водить не буду, чтобы внимания не привлекать. Сам к ним пойду. И не проси тебе сюда скот гонять – сразу говорю, что не стану.
- Само собой. Никакого скота.
Из темноты высунулась рука, сжимавшая овальный бронзовый ларь.
- Это для бортника Номикада. Знаешь такого?
- Знаю, где бортники живут, так что найду его.
- Взамен возьмешь дуплянку.
- Пчел будешь под землей разводить?
- А это уже не твоё дело. Захочу – буду и пчел разводить.
- Мда-а… взять-то возьму, а как я её тащить буду… ну да ладно, справлюсь. Давай сюда эту штуку.
Иэгрис взял ларь и по привычке надавил большими пальцами на крышку, пытаясь её приоткрыть, но та не поддалась.
- И чтобы по поводу товара ко мне никаких вопросов, - сказал хозяин подземелий, - договорились?
- Как скажешь.
- А я тебе один задам. Если бы эти гниды не пришли меня убивать сегодня, чтобы ты сделал?
- Купил бы трех коров и привел их к тебе. Ты ведь прав: ценнее знаний ничего нет.
Вопрос: Стоит продолжать?
| 1. Да | 3 | (100%) | |
| 2. Нет | 0 | (0%) | |
| Всего: | 3 | ||
-
-
24.12.2013 в 00:41-
-
10.02.2014 в 21:49-
-
10.02.2014 в 23:11Подумал-подумал и решил, что в дальнейшем, наверно, стоит от подобных перескакиваний с места на место воздержаться, если речь идет об относительно коротких историях, вроде этой. Во всяком случае, мне пока что так кажется.
Спасибо вам!
-
-
10.02.2014 в 23:18-
-
10.02.2014 в 23:59Тут третий кусок где-то лежит, а последний четвертый сейчас в альфа-версии
-
-
11.02.2014 в 00:04-
-
23.02.2014 в 13:52В начале споткнулся на имени, упал, поднялся, погладил ушибленное место, переименовал ГГ в Игриса и пошел читать дальше. Мне понравилось, легко читается. Я люблю диалоги, меня они не напрягают, как и экономные описания, но кто-то другой, возможно, сказал бы, что описаний маловато и рефлексии.
Честно-говоря, ждал в конце чего-то большего от идеи обмена нежели нравоучения прямым текстом "ценнее знаний ничего нет". Разочарован. Осталось некоторое ощущение незаконченности.
С другой стороны, я так понимаю, это часть чего-то большего? Возможно, будучи не в курсе основной идеи этот фрагмент я понял не так, как задумывал автор.
Но мне понравилось, как вы пишите. Прогуляюсь по ссылкам и почитаю еще, с вашего позволения.
-
-
23.02.2014 в 14:10Да, это 2 часть из 4. 1 и 3 есть в этом сообществе, а 4 пока в разработке.
Спасибо за ваш отзыв!
-
-
23.02.2014 в 14:55Да, я нашел еще две части.